Убийственное совершенство - Страница 102

102

Положив ствол на деревянный столбик ограды, он снял крышку с прицела ночного видения и сунул его в карман. Потом прищурился. Вот он, сенсор. Маленькая белая пластмассовая коробочка с выпуклым стеклянным окошком, футах в десяти от земли, прямо под одной из ламп.

Его руки дрожали. Проклятье! Раньше с ним такого не случалось. Он сделал глубокий вздох и попытался поймать датчик движения в перекрестие прицела, но прицел все время сбивался. Он чуть подвинулся, надежнее устроил ствол на столбике и снова прицелился. Вот. Уже лучше. Устойчивее. Но далеко не так хорошо, как было во время тренировки или в предыдущий раз, в том доме в Айове, где ему пришлось делать то же самое.

Он обхватил пальцем курок и немного расслабился, позволив датчику движения вновь уйти из прицела. Потом еще раз глубоко вздохнул и очень медленно, изо всех сил стараясь овладеть своими дрожащими руками и справиться с особенно мощным порывом ветра, поместил датчик точно в центр перекрестия.

Чпок! Под воздействием сжатого газа первый из десяти снарядов вылетел из винтовки, и сейчас же раздался еще один чпок, показавшийся ему оглушительно громким. Пуля вонзилась в деревянную облицовку дома, в нескольких дюймах левее датчика.

Апостол затаил дыхание и уставился на окно спальни грешников. Его затрясло еще больше. Нет, ничего. Все тихо. Никаких признаков движения в спальне. Как же он мог промахнуться? Вчера он отъехал подальше, выбрал место поуединеннее и установил мишень на таком же расстоянии, что и сейчас. И попал точно в яблочко в девяноста семи случаях из ста.

Он выстрелил еще раз и снова попал в стену, на этот раз непосредственно под датчиком. Его спина взмокла от пота, и голове вдруг стало невыносимо жарко под шапкой, а руки в перчатках были неприятно скользкими. Он снова замер, не сводя взгляда с окна спальни, ожидая, что сейчас загорится свет или шевельнется занавеска. Снова ничего. Тишина. Какое облегчение! Ветер завывает как сумасшедший, вокруг столько разных звуков; от крошечной пули 22-го калибра много шума быть не должно. Хотя здесь ее слышно меньше, чем там.

Он выстрелил в третий раз и не смог сдержать крика.

— Нет!

Еще дальше.

На глазах у него выступили слезы — и от колючего ледяного ветра, и еще больше от обиды. Осталось семь пуль. Семь. А нужна была всего одна.

Он несколько раз моргнул, вытер слезы перчаткой, тщательно прицелился. Теперь он твердо знал, что попадет — проклятый сенсор находился точно в перекрестие. И нажал на спуск. Пуля ушла далеко влево и резко звякнула, должно быть, попала в металл. Он упал на землю, практически уверенный в том, что сейчас-то уж он точно кого-то разбудил.

Всего пятьдесят футов! Как я мог промахнуться с пятидесяти футов? Как? Разве это возможно?

Пожалуйста, Господи, не покидай меня сейчас.

Он выждал пару минут. В доме было по-прежнему тихо. Потом снова прицелился, снова спустил курок. И почти закричал от радости, когда стекло взорвалось и с едва слышным звоном осыпалось на гравий. Две половинки белого пластмассового датчика движения, расколотого выстрелом, повисли на проводках. Он поднес к глазам бинокль, чтобы убедиться, что не просто повредил пластмассовый корпус. Нет, все в порядке. Датчик уничтожен.

Во рту пересохло от волнения. Он отложил винтовку и сквозь карман нащупал пистолет. Потом достал связку вольфрамовых отмычек. Паника снова стала овладевать им, внутри все, казалось, дрожало, и он сделал над собой мощное усилие, чтобы успокоиться и вспомнить план.

Изначально он хотел представить все как несчастный случай, пожар. Но это было слишком рискованно. Его могут поймать, посадить за решетку. Нет, это не выход. Ничтожные грешники из трущоб не стоят такого риска. Он просто пристрелит их, как мерзких тварей, вместе с их отродьями. А потом подожжет дом. Мастер, наверное, будет не слишком доволен, но он никогда больше не сможет послать его на Миссию. В жизни бывают моменты, когда нужно принимать самостоятельные решения.

Он перебрался через ограду и ступил на узкую полоску травы по другую сторону. Внимательно осмотрел дом. Занес ногу над гравием, будто собирался попробовать воду. И осторожно сделал шаг.

Шшшшуххххх.

Он застыл. Потом сделал еще один шаг, потом еще и еще. Каждый раз он молился, чтобы ступать как можно тише, но каждый шаг казался ему еще громче, чем предыдущий. Они ничего не услышат, в такую-то бурю. Успокойся.

Он вступил на крыльцо. Замок был ему уже знаком, он хорошо разглядел его в прошлый раз. Солидный, надежный штифтовой замок. И у него была подходящая отмычка, с ромбовидным сечением. На прошлой неделе он купил такой же замок, потренировался и теперь мог открыть его с легкостью.

Из кармана на груди он вытащил свой маленький фонарик, взял его в левую руку и направил луч на замок. Правой рукой он аккуратно вставил кончик вольфрамовой отмычки в замочную скважину. Потом медленно продвинул ее вперед, нащупывая первый штифт. И наткнулся на непонятное препятствие. Он попробовал еще раз. И только тут, к своему смятению, понял, в чем причина неудачи.

Кто-то оставил в замке ключ.

В ту же самую секунду, пока его мозг пытался осмыслить произошедшее, раздалось характерное металлическое клацанье. Глухой и звонкий одновременно звук, который невозможно спутать ни с чем на свете. Поворот ключа в замке.

Он выронил отмычку и попытался вытащить «беретту», но бог знает отчего пистолет застрял в кармане. Дверь отворилась. Внутри было так темно, что он едва разглядел две маленькие фигурки, стоящие на пороге, в сапогах и зимних пальто.

102